Боги тоже не люди (СИ) - Страница 48

— С кем?

— Пока не знаю. Очень далеко. Но кто-то использует твою дочь как открытый канал связи. Силы уходят туда.

— Я понял. Сколько тебе нужно времени, чтобы определить местоположение объекта?

Эйдес улыбнулся очень недоброй улыбкой. Ройк тоже оскалился. И Эния поняла, что кто бы ни был похититель ее сил, ему ой как не поздоровится, когда до него доберутся маги.

— Две минуты Ройк.

— Хорошо.

— Не надо. — Слабым голосом проговорила Эния.

— Что именно не надо? — Ройк не притворялся добрым или ласковым. Его уже порядком разозлило то, что дочь вечно влипает в неприятности. И чем дальше, тем боле смертельными они становятся.

— Не убивайте его…

— Это не тебе решать. — В голосе Эйдеса тоже не было сочувствия к чужаку, питающемуся силой беззащитной девушки.

Эния хотела сказать что-то еще, но ей не дали. Ройк сверкнул газами в сторону Хиллиэля и тот не дожидаясь дальнейших понуканий закрыл ей рот мягкой салфеткой, собирая сгустки крови, вытекающие из легких при новом приступе кашля.

И тут проснулась Хэлли.

«Он идет!» орала она словно буйно помешанная. Эйдес, получив удар ментальной силы эльфийки вздрогнул, потерял нить поиска. Та со звоном лопнула и вдруг Эния прекратила терять силы. Кашель и боль в горле исчезли без следа, как будто их и не было вовсе. Ее даже перестало трясти от лихорадки.

«Он здесь! Эния! Он идет!»

«Кто идет?» Эния, обессиленная всем, что на нее навалилось за этот день закрыла глаза. До полного счастья ей только истерики Хэлиании не хватало. А та вопила во всю силу своей мысли.

«Он пришел! Он нам поможет!»

— Хиллиэль, мы спасены.

От усталости, Эния не удержала контроль над Хэлли и та заорала ее губами, напугав всех, кто был в комнате. И Хиллиэля в том числе. Эльф услышав любимую рванулся к ней. Но Ройк одним касанием лба Энии отправил ее и дух эльфийки вместе с ней, в долгий принудительный сон.

— Утром разберемся. Хиллиэль, отнеси ее в кровать и приходи к нам. Пора с тобой и Заримом что-то делать. Так дальше продолжаться не может. — Он вперил тяжелый взгляд в эльфа и не отвел, пока тот не кивнул в знак согласия. И обратился уже к другу. — Пошли Эйдес. Разговор есть.

Маг встал на ноги, потер занемевшие икры и не сказав и слова, вместе с другом исчез в портале.

Глава 11

Она проснулась от легкого поглаживания по плечу, шее. Мужские пальцы запутались в ее волосах, взъерошили, откинули с лица, и теплое дыхание коснулось щеки. Кажется, ее собираются поцеловать. Не открывая глаз, Эния злорадно улыбнулась.

— Хиллиэль! А в глаз?

Тихий смех, совершенно незнакомый, заставил ее от страха сжаться, а потом рывком сесть на постели. Мужчина, не ожидавший от нее подобной прыти, не успел отстраниться, и она со всего размаху врезалась затылком в его подбородок.

От удара из глаз посыпались искры, и охнув от боли Эния схватилась руками за ушибленный затылок.

— Ты напугал меня, идиот. — Зашипела она словно разъяренная кошка.

Дождавшись пока перед глазами перестанут плавать алые круги боли, Эния сфокусировала взгляд. За окном серел рассвет. На стенах догорали, а кое-где чадили давно погасшие светильники. Невероятная тишина стояла в доме, нарушаемая только ее возмущенным сопением и тихим смехом развалившегося на постели мужчины. Он лукаво щурил глаза и потирал ушибленный подбородок. Заметив ее недоумение, он сел, притянул к себе и ласково погладил по больному месту. Подул, словно она маленькая и поцеловал в макушку.

— Сильно болит?

— С…сильно. — Эния подняла на него глаза, еще не до конца веря в то, что видит. Или, если выражаться точнее КОГО видит. — Зарим?

— Ты ждала кого-то другого? — Темная бровь насмешливо выгнулась. — В нашей постели?

Эния закрыла глаза, и от злости сжала зубы, чтобы не наговорить гадостей. Это точно Зарим. Только он одной фразой мог за считанные секунды довести ее до бешенства. Ей потребовалось время, чтобы собраться с мыслями. А когда она полностью пришла в себя и соизволила открыть глаза, то поняла, что ее никто не держит. И даже не сидит рядом.

Зарим встал и даже успел одеться. Правда, пока в одни шаровары. Но все равно.

— Вставай. — Он больше не улыбался. И даже не смотрел в ее сторону, старательно отводя глаза.

— Зачем? — Она с места не двинулась. Столь резкая перемена в его настроении заставила ее окончательно проснуться и забыть об ушибленном затылке. Ох не нравилось ей такое начало разговора. Совсем не нравилось.

— Затем, что тебе надо умыться. Или ты собираешься дождаться, пока все встанут, и в купальню нагрянет десяток голых мужиков?

Вот теперь она точно убедилась, что перед ней ее муж собственной персоной. Почему? Да потому, что ей хотелось его удавить. Надо же? Додумался обвинить ее в распущенном поведении. Быстро закипая от злости, Эния выбралась из постели, одернула его рубашку, в которой так и уснула и не сказав и слова порталом ушла… нет, не на женскую половину дома, где можно было спокойно и без помех привести себя в порядок. Если сейчас хоть кого-нибудь посмеет поинтересоваться что с ней такое, то смертоубийства не миновать. Она отправилась на лесное озеро. Только там она могла собраться с мыслями и успокоиться.

Под босыми ногами, еще теплыми ото сна, захрустела примороженная трава. Ступни быстро онемели. Холод пробрался по ногам до самых колен и заставил зябко ежиться на утреннем морозе. Дура. Лучше бы в бассейне утопилась. Там хоть вода теплая. Обхватив себя за плечи и стуча зубами от холода, она быстренько отрегулировала температуру тела. Когда холод перестал пробирать до костей, Эния наконец вздохнула свободно, вошла в воду по колено и как следует умылась. И только сейчас поняла, какое прекрасное утро. Серое небо над лесом медленно розовело. Лучи восходящего солнца отражались от редких облаков и заставляли морозный иней на траве сверкать словно серебро. Скоро он растает и повиснет на стеблях чистою росой. Поверхность озера медленно меняла цвет с серого на голубой с розовым отливом, словно зеркало отражая небо. Птицы, приветствуя восходящее светило, огласили лес многоголосым хором. И на душе сразу стало легко и свободно. Ушли обиды, забылись горечи разочарования. Не думая о том, что ее ждет по возвращении домой, Эния протянула руки к солнцу, закрыла глаза и замерла в его еще не теплых, но уже ласковых лучах.